Рубрика: История

Осознал очень важную аберрацию при нашем восприятии дописьменных культур, исследуемых почти исключительно методами археологии.

Поскольку мы имеем дело исключительно с материальными объектами преимущественно хозяйственного назначения, то у нас волей-неволей складывается впечатление, что первобытный человек только и делал, что долбил, отщеплял, рубил, сверлил, охотился, разделывал мясо, смалывал зерна и т.д.

Этнографическое наблюдение за архаичными народами, которые много мечтают, много болтают, проводят ритуалы, устраивают шаманские камлания, ленятся, рассказывают абсурдные сказки, должно бы убедить нас в обратном.

Но власть вещей все равно превращает в нашем сознании первобытного человека в стихийного материалиста и фанатичного трудягу.

Егор Холмогоров о техническом прогрессе:

«Наглядное доказательство того, что в самом по себе техническом прогрессе нет ничего хорошего дает история скотоводческих племен Евразии.

Ранние скотоводы строили протогорода типа Аркаима, хотя бы потому, что не могли уйти далеко со стадами.

Однако затем в жизни скотоводов последовал ряд изменений — колесница, всадничество, седло, стремя. Каждое из этих усовершенствований позволяло скотоводам пройти все большие расстояния, превращало их в кочевников. А кочевничество вело к исчезновению городов, примитивизации социальных институтов и культуры, односторонней зависимости от набеговой экономики.

В итоге все это вылилось в деструктивную отсталость кочевых народов. Деструктивную, потому что они и сами не жили и другим жить мешали.

А вот если бы возможности неограниченных дальних передвижений у скотоводов не появились бы, то история мировых цивилизаций шла бы гораздо более стабильно, а сами не превратившиеся в кочевников скотоводы жили бы в долгосрочном плане гораздо лучше»